ОКНО В ПРИРОДУ. Чудо, встреченное однажды

Давно это было, а чудо осталось в глубине памяти как встреча с нечто светлым и неповторимым.

Доставила праздник душе всего-то маленькая птичка-невеличка — соловей. И не курский, а обыкновенный уральский, еще, точнее, назову его «тиминским».

Впервые в жизни услышать пение соловья довелось около села Тимино Каслинского района Челябинской области. Возвращалась из отпуска самолетом, рейсом на Свердловск (сейчас Екатеринбург). Встретил меня ранним утром в аэропорту Кольцово на мотоцикле мой спутник жизни. До места нашего жительства — села Ларино — по проселочным дорогам было около 100 км. Он хорошо знал эти дороги, так как будучи геологом, в поисках кладов для Родины исходил их вдоль и поперек.

С утренним ветерком отправились в путь. В пути сделали две остановки, вторую — как раз около села Тимино. Мой водитель сказал, что, если посчастливится, то именно здесь можно услышать пение соловья. «Спешились», расстелили куртки и стали ждать.

В Евангелии говорится: «Ищущий — да обрятщет». Мы уже были жаждущими услышать пение этой не раз воспетой в поэзии и романсах птички.

В абсолютной тишине раннего утра послышалось негромкое пощелкивание с легким свистом. Впечатление было такое, точно кто-то открыл замок в волшебную дверь. Через несколько секунд последовали легкие звуки трелей. Казалось, соловей (а это был, без сомнения, он) пробовал свой голос и распевался, как истинный певец, знающий себе цену. Еще, как говорили местные жители, соловей первыми трелями проверяет, нет ли у него в округе соперников.

Свою соловьиную арию он выстраивал постепенно: за частым пощелкиванием полились трели, одна другой красивее и мелодичнее. Они  как бы нанизывались на серебряную нить, подвешенную на ближайшем к нему дереве, и поднимались ввысь, достигая своего апогея. Далее следовала едва улавливаемая пауза, после которой трели соскальзывали вниз, превращаясь в раскатистые низкие рулады. Затем трели снова поднимались навстречу солнцу, воздавая ему благодарность за все живое на земле.

Мы замерли: на какой-то миг нам показалось, что устал соловушка. И вдруг с новой силой полилась та же чарующая мелодия соловьиной песни. Но постепенно накал пения стал ослабевать, становясь все тише и тише.

Умолк соловушка, затих и лес. Словно осмысливал, впитывал в себя музыку своего уникального обитателя.

Давно это было, но чудо, подаренное природой — соловьиное пение. Осталось в душе островком светлой, благодарной памяти. Только хотелось спросить природу: «В какой консерватории обучался вокалу соловей?».

В услышанном пении соловья было такое многообразие тонов, полутонов низкого, среднего и самого высокого звучания. Щелканье коленцев, свис, трели, рулады, сплетенные воедино с повторяющимися без отдыха перепадами — все это составляло композицию пения, только соловью присущую.

Чудеса окружающей нас природы многолики, надо только суметь разглядеть их неповторимую красоту.

Однако они могут исчезнуть и уже исчезают из-за варварского отношения к природе части (многих) людей. Об этом озабоченно пишет уральский краевед Сергей Куклин (сборник «Чтоб полюбить сильней…», стр. 90): «К великому сожалению, за последние годы в ближайших окрестностях Челябинска соловьи почти исчезают. Это объясняется уничтожением кустарниковой растительности. Меньше стало черемухи, которую любят соловьи».

Если так будет и дальше — дети, внуки и правнуки наши не услышат не только пения соловья, но и чириканья простых воробьев.

Закончу свое повествование стихами Людмилы Татьяничевой:
«Я мечтаю о таком доверьи,
Чтоб от вас не ожидали лиха
Ни цветы, ни травы, ни деревья,
Ни олень, ни тихая лосиха!»
Лучше не скажешь.

Так пусть же, каждый, вступающий в лес, обретет такое доверье. Тогда и только тогда природа приоткроет нам свои тайны и подарит незабываемые встречи с ее красотами.


На исходе и уральское лето, все скупее светит солнце, даже на Кавказе все темнее у нас вечера. Хочется верить, что мои воспоминания о чуде, встреченном в дорогих мне краях летом, порадуют читателей. К тому же город Касли и окружающая природа уникальна и заслуживает поддержки.