ЛИЦО СВОЕ — НЕ ПОТЕРЯТЬ

Молодежная улица села Булзи или, Жизнь перекати поле

«Уличный опрос» расскажет сегодня читателям газеты о жителях улицы Молодежная села Булзи. Это самая маленькая, но самая молодая улица, так что название ее нас не вводит в заблуждение, она образовалась в 70-х годах, и живут на ней в основном молодые сельчане. Живут по-разному, кто «хоть раз, да вскачь», а кто четче и мудрее. Что и говорить, молодежь тоже разная…

Слова перекати поле в названии не случайны. Чтобы добраться до радушных хозяев здешних домов, некоторым нужно преодолеть девственно заросшее, почти бескрайнее, поле. Это если кто не знает другой дороги. Мы, например, доехали и более приемлемой дорогой, хотя, конечно, с рытвинами и ухабами. Асфальтные катки не докатились до самой молодой улицы, оставив за ней право дышать глинистой пылью исхоженных дорог.

---

Семья Шариповых в беседке, которую сделал Ринат

---

Дома здесь, всего порядка одиннадцати, в основном большие, и стоят они непривычно боком, каждый из них обрамляют знатные по габаритам палисадники, все здесь какое-то масштабное, основательное. Правда, вид у этой красоты цветущих палисадников, опять же, на поле. Хозяева домов по Молодежной, надо заметить, ценят его, это их пространство, их широта.

Файзулла Фазыльянович Шарипов:
– В 1977 года переехал с женой и детьми в Булзи из районного центра Курганской области. Тут был раньше кирпичный завод, глина была, грязь непролазная. Пото-ом здесь построили тротуар. А я построил дом, я ведь всю жизнь был каменщиком. С 1948 года знаю это ремесло, оно меня кормит. Много тут домов появилось с моим участием, так что свой почерк своей улице придал, чего уж там… Если трудиться, то тебя запомнят, хотя бы вот что-то надежное останется после тебя людям. По улице Степной четыре дома я построил. Многоквартирный дом — тоже моя стройка. По улице Школьной строил узорный дом, с рисунками. Дочь говорит, что себе-то я узоров не выделывал, а другим даже краше делал. Потому что себе-то мне материалу не хватало. Конечно, мне платили за работу, всегда премиальные получал. Сейчас на пенсии, занимаюсь огородом, ухаживаем всей семьей за цветами. Они для красоты. Без нее — как? А вот то, что тут устроили коммунальщики, красотой не назовешь. Здесь вот центральное отопление, утепляли водопровод в прошлом году, выкопали канаву, а там были и плиты, и глина, и все баррикады не убрали.  Шесть штук тополей тут садил — выкопали. Три тополя только осталось, от них хороший такой запах… У меня в роду семьи имеют по пять детей, у кого-то десять, всем детям закладывалось с молоком матери — трудолюбие. Все на ноги встали, квартиры купили. Прямо цепко держатся за жизнь.

Гульжида Файзулловна Шарипова:
– Если человек родился в деревне, его все равно тянет сюда. У меня вот сын вырос здесь. Мы с ним купили квартиру в Снежинске, живем-то там. Но тянет, тянет сюда! Кстати, вот все жалуются, что по нынешней жизни квартиру не купишь. Все возможно. Мы с сыном вдвоем работали круглыми сутками, без выходных и отпусков, и картошку садили — продавали, и навоз он возил, продавал, и скопили на квартиру. Посмотрите сами, что мой сын Ринат сделал своими руками во дворе. Скамейку вырезал, веранду от и до, сам проекты рисует — сам плотничает, кашпо для цветов его рук, сейчас пол в беседке делает такой гладенький и ладненький, что я думаю, как я буду по нему ходить? Надо будет летать! У нас большой огород, по 50 соток картошки садили всегда и радовались такой возможности, ведь там, где раньше жили, были соленые озера, а тут пресная вода — все можно полить, удобрить. Сад цветет, сами видите. Мы сюда приезжаем, словно в святое место, место нашей юности и детства. С соседями живем дружно. У нас что есть — мы с ними делимся, у них — они с нами, рассадой, например. Это было заведено еще когда мама моя была жива. Она начинает там что-нибудь белить, и: «Маша, помоги!», потом Маше помогает, вот такие отношения! Мама Гульфара Загийдулловна рано умерла, в 50 лет. Была всю жизнь работящая, дояркой работала, здесь в доме быта швеей начинала, потом стала начальником комплексного приемного пункта. Маму награждали поездкой на ВДНХ, папе — Знак Почета присуждали. С папой ведь даже никто работать вместе не хотел, потому что он не пил, не курил и так строил, что никто, ни один человек за ним не успевал. И наши семейные ценности — как папино ремесло — каменные! Уважение к старшим, любовь к порядку. В нашей семье выражения эмоций не приняты, но случись что — и брат прибежит, поможет в первую очередь.

Где бы мы ни жили, везде наводим чистоту и порядок. Ходим с невесткой Олей мусор на поляне собираем, она вообще в вырытые коммунальщиками бугры глины напротив дома цветочки посадила! Ведь благополучие человека зависит от настроя его самого. Я могу сказать: «Какая я счастливая женщина, у меня сын такой умелец, отец», и в то же время я могу сказать: «Какая я несчастная, у меня то неудачно, другое неудачно…», то есть могу о себе такое рассказать, что вы скажете: «Какая бедная, несчастная женщина!», а можно с разных позиций к жизни подходить. Праздники мы отмечаем весело, национальные блюда стряпаем, невестка русская, из Тюбука, а тоже любит наши блюда. Коронное — бешбармак. Сочни такие большие, мясо гусятина… Как в других селах живут, я не знаю, но здесь у нас на улице не принято сидеть на лавочках и обсуждать друг друга. Может, то, что это самая молодая улица, так сказывается, но мы как-то все больше считаем: «Начни с самого себя».

Анатолий Леонтьевич Милосердов:
– Мы самарские, с отцом и матерью переехали сюда 8-9 лет тому назад. Отца сейчас дома нет, по ягоды ушел в лес, он у меня любитель леса. Я пока не работаю, раньше кафе держал, потом не стало получаться с этим бизнесом, и теперь в поисках нормальной работы, жена моя продавец. А я переквалифицировался в няньки, с детьми сижу, их у нас двое маленьких. Было время увлекался лошадьми, разводил орловских, американских скакунов. И вот выпущу своих коней напротив дома — во чисто поле, они разбегутся, гривы дыбом, пыль столбом… Лошадь — умное животное, ласку любит, понимает отношение к ней человека. Очень мне нравилось за ними наблюдать, ухаживать, но пока с лошадьми не получается из-за денег. Несколько лет назад у нас и птицы много было, и рогатого скота… Сейчас вот детей поднимать надо, приобщать их к труду, благо в своем доме всегда есть где развернуться. Мы сейчас живем сегодняшним днем все как-то: вот дрова привезли нам — колем их, солнце с утра установилось — в лес идем по ягоды-грибы, соседи позовут помочь баню строить — поможем, праздник если — празднуем, плов готовим вкусный… Все нормально, в принципе, все от судьбы зависит и от погоды. А также от чувства юмора. Молодым важно поймать удачу за хвост, а если не поймаешь — то достойно жить, как можешь.

Есть, однако, на улице Молодежной и жители с менее безоблачным настроением, например, женщина, назовем ее Нина. И соседи, говорит, хорошие, и скотины обыкновенно полон двор, и дети, внуки есть, вяжет им костюмчики, любит цветы, в земле ровненько и дружно растут свекла и другие овощи… Но вот что-то произошло в судьбе женщины, о чем ей трудно говорить, она со слезами извиняется и уходит в свой большой дом.

Другая семья, с детьми, ухаживает за пожилой, прикованной к кровати мамой, но не отчаивается, радуется каждому солнечному лучику, искренне полагая, что «нужно обрести мир в душе и тысячи вокруг тебя спасутся».

---

Молодежная улица Булзей

---

Люди, которых мы застали дома на этой улице, в большинстве своем говорят, что в принципе жизнь в селе Булзи всегда выгодно отличалась от провинциальной жизни в других отдаленных точках страны, и кто сюда из той, прежней страны СССР приехал, удивлялись поначалу, что «здесь-то советской власти вроде как и нет…», люди живут сами по себе и в довольно приличных, не унижающих человеческое достоинство, условиях.

В настоящее время молодежь с этой улицы все больше работает не в Булзях: в Тюбуке, Щербаковке, Снежинске… Но, отдав дань заработку на хлеб насущный, все стягиваются обратно домой: манит простор полей и аромат тополей, залечивающие душевные раны.